В Китае из-за резкого скачка заболеваемости COVID-19 снова ввели локданы. Их масштаб поражает: ограничения затронули районы, на которые приходится пятая часть ВВП страны. Откат назад случился всего через пару недель после призыва властей ослабить контроль над вирусом, что внушило рынкам надежды — увы, скоротечные — на скорое открытие КНР миру.
Чем чревато продолжение политики «нулевой терпимости» к коронавирусу для экономики Китая и иностранного бизнеса — в материале «Известий».
Рано радовались
Около пары недель назад, выступая на конференции под эгидой Citigroup, по данным СМИ, экс-глава Китайского центра по контролю и профилактике заболеваний Цзэн Гуан заявил, что уже в начале нового года Китай может вновь открыть свою границу с Гонконгом, после чего возможны дополнительные послабления международного пограничного контроля.
Официального подтверждения этому не последовало, но медийного ажиотажа с предчувствиями скорого открытия второй экономики мира оказалось достаточно, чтобы приободрить рынки: начало ноября стало лучшей неделей за последние семь лет для китайских фондовых индексов в Гонконге.
Более того, 11 ноября правительство Китая обнародовало циркуляр с 20 мерами по оптимизации своей стратегии профилактики и борьбы с COVID. Они, в частности, включали сокращение периода централизованного карантина для близких контактов зараженных и прибывающих из-за рубежа лиц.
В понимании властей «оптимизация» вовсе не означала «ослабления», но именно так это решение восприняли многие китайцы, порядком уставшие от политики «нулевой терпимости» к COVID-19. В интернете даже появились ничем не обоснованные слухи, что Пекин уже сформировал комитет для рассмотрения вопроса об ослаблении этой политики.
Жизнь показала, однако, что оптимизм был преждевременным. С середины ноября вспышки коронавируса стали случаться все чаще, а в минувшие выходные стало известно о первых за последние полгода случаях смерти от COVID-19 в Китае. Уже 24 ноября Госкомитет по вопросам гигиены и здравоохранения сообщил более чем о 31 тыс. выявленных за предыдущие сутки случаев заболеваний.
Традиционным ответом властей на такие показатели стали локдауны, пока локальные. В Пекине с начала недели на карантин было закрыто несколько жилых компаундов, а жителям крупнейшего столичного района Чаоян, где живет около 3,4 млн человек, рекомендовали не покидать его пределы без необходимости.
Схожая судьба постигла и транспортный центр всего Китая — город Гуанчжоу. С 21 ноября к уже сидящему на карантине району Хайчжу, где расположены крупнейшие швейные фабрики КНР, добавился пятидневный локдаун крупнейшего района Байюнь с населением 3,8 млн. Столица провинции Хэбэй Шицзячжуан успела всего неделю наслаждаться сокращением массового тестирования на вирус, прежде чем уйти на пятидневный карантин с началом нынешней недели.
Шанхай, переживший двухмесячный локдаун весной этого года, пока пронесло. Тем не менее мегаполис тоже инициировал некоторые меры защиты: к примеру, ввел ограничения на посещение общественных мест на пять дней для новоприбывших в город. Еще в одном мегаполисе — 31-миллионном Чунцине, также борющимся со вспышкой, — началась форменная паника.
Прибытие в город на этой неделе вице-премьера Госсовета КНР Сунь Чунлань, призвавшей местные власти принять быстрые и решительные меры для ликвидации эпидемии, спровоцировало паническую скупку горожанами продуктов и товаров первой необходимости из опасений, что вскоре всех посадят под замок.
А на заводе Foxconn в китайском городе Чжэнчжоу, порой именуемым городом iPhone (именно здесь производят большинство мировых «яблочных» смартфонов), на этой неделе вспыхнули массовые протесты — как утверждается, не в последнюю очередь из-за жестких коронавирусных ограничений.
Рикошет по экономике
Согласно расчетам японского банка Nomura Holdings, к настоящему времени под той или иной формой ограничений на передвижение оказались 48 китайских городов, на долю которых приходится пятая часть валового внутреннего продукта КНР.
Весенний локдаун в Шанхае, притормозивший всю промышленную деятельность в мегаполисе на долгие недели, замедлил экономический рост Китая до 0,4% во II квартале (по сравнению с аналогичным периодом прошлого года). С июля по сентябрь ВВП продемонстрировал рост в 3,9%.
Тем не менее последствия карантинной паузы в крупнейшем мегаполисе страны ощущались и осенью: в октябре розничные продажи, промышленное производство и экспорт снизились. И, конечно, ввиду связанности с китайским рынком иностранных компаний происходящее в республике ударило и по глобальным цепочкам поставок и положению зарубежных фирм.
По данным пресс-службы Торговой палаты Евросоюза в КНР, нынешняя ситуация пока не похожа на то, что произошло весной этого года. Но у бизнеса «есть реальная обеспокоенность тем, что мы движемся в том же направлении, особенно с учетом того, что число случаев COVID-19 продолжает расти по всему Китаю, а крупные города, включая Пекин и Гуанчжоу, частично закрыты».
«Для бизнеса такие ограничения вызывают операционные головные боли и большую неопределенность. И, как указано в документе палаты о позиции европейского бизнеса в Китае на 2022−2023 годы, европейские предприятия в значительной степени откладывают свои инвестиционные планы в КНР из-за этой неопределенности, что вряд ли изменится в ближайшем будущем», — рассказали там «Известиям».
Глава базирующейся в КНР компании Mahon China Investment Дэвид Махон заметил «Известиям», что иностранные организации, уже хорошо зарекомендовавшие себя в Китае, знают: политика «нулевой терпимости» к COVID-19 пройдет, и рынок этой страны остается одним из самых перспективных в ближайшие три-пять лет. Неспроста за последний год объем прямых иностранных инвестиций увеличился на 17%, причем по объему вложений лидируют европейские, особенно немецкие компании.
«Тем не менее многие инвестиции были действительно отложены, становится все труднее набирать и удерживать персонал из числа экс-патриантов. Чем дольше китайское правительство проводит нынешнюю политику борьбы с COVID, тем выше будет стоимость восстановления общественного и экономического доверия, — отметил Дэвид Махон.
К чести китайского правительства, оно делает многое для поддержания второй крупнейшей экономики мира на плаву: увеличивает инвестиции в государственную инфраструктуру, снижает процентные ставки и арендную плату, смягчает политику покупки жилья и субсидирует занятость.
«Однако воздействие этих стимулов едва ли адекватно, и затраты будут тормозить будущий рост. Банки станут бороться с высоким уровнем просроченных кредитов, поскольку предприятия продолжают терпеть крах. А экспорт, который маскировал слабый потребительский спрос последних двух лет, вряд ли сможет продолжить делать это в ближайшие 12 месяцев из-за слабого глобального спроса», — добавил собеседник «Известий».